Праведник – это всегда мечтатель?

Рав Шагар в своем Ханукальном уроке (в недавно вышедшем сборнике «Осветить входы», продолжение здесь) предлагает достаточно интересную концепцию снов. Некоторое «побочное следствие» этой концепции – это образ праведника, вырисовывающийся из нее.

Концепт – вполне, кстати, современный – в духе рава Шагара – искать точки соприкосновения между Торой и современной психологией, в сущности, состоит в том, что сон – это голос подсознания. Сознание мало и ограниченно, подсознание – велико и безгранично. Парадоксальным образом, сознание – это «маленький человек», подсознание – это «взрослый человек», таким образом, сон (как объясняет Аризаль, и приводит рав Шагар в уроке) это раскрытие взрослого сознания внутри сознания «маленького человека».

Я сознательно ухожу от распространенного перевода «мойхин дэкатнут» и «мойхин дэгадлут», ибо, на мой взгляд, самое лучшее объяснение этих понятий – это именно «маленький человек» — в том смысле, как это понимается в русскоязычной культуре. «Маленький человек» — как там у Чехова, кажется? Человек, от которого ничего не зависит. Человек, привыкший подчиняться. Шагар добавляет еще один штрих: человек, у которого нет мечты. Он идет по жизни – но он уже ни о чем не мечтает, и ни к чему не стремится. Он полностью в «мицраим» реальности. Мицраим поглотил его, и исход кажется бессмысленной затеей.

В этом мицраиме повседневности сон – это голос высшего мира, голос подсознания, раскрывающийся в сознании. Как пишет Шагар, голос призвания, голос предназначения, голос судьбы и голос суда.

Однако человек спит, «спит во тьме изгнания» и не способен услышать голос собственной судьбы. Фараон, поутру собирающий консилиум по поводу своего ночного сновидения – еще находится в завидном положении относительно большинства из нас, твердо уверенных в том, что «халомот» — это всего лишь «халомот», «халоймес» как говорят на идиш.

Ключевой фигурой во всех этих играх сознательного и бессознательного рав Шагар видит праведника. Праведник – у Шагара – это прежде всего «разрешающий сны», человек, на котором покоится «Б-жественный дух» и Б-жественное вдохновение, он видит сны сам, и объясняет сны других.

Как объясняет Шагар, «объяснить сон» это не есть «складывание пазла» или разгадывание загадки, или извлечение информации из некоей «базы данных». «Объяснить сон» в интерпретации Шагара – это прежде всего поверить в сон. Поверить в собственную судьбу. Поверить в том, что мутная ежедневность это еще не все. Что есть что-то за горизонтом. Что человеку суждено свершить что-то великое в жизни (а если он не свершил – значит недостаточно в это верил).

Как я уже сказал, «побочное следствие» из этого – что праведник – это прежде всего мечтатель. Человек, у которого есть мечта. Да, по-хорошему, он также должен уметь ее реализовать, найти людей и найти пути ее реализации. Но без мечты – без идеи – без какой то глобальной идеи – он вообще не праведник.

Рав Шагар видит в этой мечтательности праведника «Б-жественный дух», покоящийся на нем.

Несколько (кажется простых) следствий из вышесказанного:

* Сон (и мечта) для праведника – это куда существеннее и серьезнее, чем для обычного человека.

* Мы находится, как правило, лишь в одном мире – мире реальности. Праведник пребывает одновременно в двух мирах – мире мечты и мире реальности. Ребе – это тот, кто умеет наладить между этими двумя диалог

* Иногда праведник полностью уходит в мир мечты. Зэ беседер! Большой вопрос, должны ли мы следовать туда за ним.

* Ну и наконец – чем больше мечта – тем больше праведник. Макиф праведника измеряется масштабами его мечты.

* Связь с праведником – возвращает к человеку его мечту. У рава Кука «сгулат а-цадим», «эцем кдушато» — нечто гораздо более важное, чем практические действия праведника.

 

Поделиться в соц. сетях

Опубликовать в Google Buzz
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal
Опубликовать в Мой Мир

Оставьте комментарий